Prevalence and Clinical Significance of Sarcopenia in Patients with Chronic Myeloproliferative Neoplasms: Epidemiology, Diagnosis, and Intervention Strategies

Full Text

ОБОСНОВАНИЕ

Хронические миелопролиферативные заболевания (ХМПЗ) представляют собой клональные гемопоэтические расстройства, включающие истинную полицитемию (ИП), характеризующуюся избыточной продукцией эритроцитов, эссенциальную тромбоцитемию (ЭТ) с повышенным количеством тромбоцитов и миелофиброз (МФ), определяемый фиброзом костного мозга [1].

Эпидемиологические исследования демонстрируют существенные различия в показателях заболеваемости ХМПЗ между странами: в Швеции общий показатель составляет 4,45 на 100 000 населения, тогда как в Австралии — 2,3, в Канаде — 2,72, а в Беларуси — 1,96. В Санкт-Петербурге зафиксированы показатели 0,83 для ИП, 1,0 для ЭТ и 1,01 для МФ на 100 000 населения. Эти различия, вероятно, связаны с особенностями диагностики и учёта случаев, а не с действительной разницей в распространённости заболеваний [2].

Согласно данным Всемирной организации здравоохранения, десятилетняя выживаемость больных ИП составляет более 75%. При этом вероятность злокачественной трансформации в острый миелоидный лейкоз оценивается в среднем в 5%, а риск развития МФ не превышает 10% от общего числа случаев [3].

При ЭТ общая выживаемость ниже, чем в популяции, медиана выживаемости — около 130 месяцев. Наиболее значимым фактором, влияющим на качество жизни и прогноз при данном заболевании, выступают тромботические события. Вероятность развития клинически значимых тромбозов прогрессивно увеличивается с течением времени: 5% в первые 5 лет заболевания, 14% при десятилетнем анамнезе [4].

Продолжительность жизни больных МФ снижена в сравнении с общей популяцией. В среднем пятилетняя выживаемость при МФ составляет 55% [5].

ХМПЗ считаются заболеваниями пожилого возраста и имеют общую патофизиологию с клональным кроветворением и хроническим системным воспалением. Они связаны с четырёхкратным увеличением риска сосудистых осложнений, более высокой частотой солидных опухолей и более короткой продолжительностью жизни [6].

Потеря мышечной массы является симптомом расстройства, известного как саркопения, которое часто развивается с возрастом [7]. Помимо повышенного риска неблагоприятных исходов, таких как ухудшение функционального статуса, изменение внешнего вида и ухудшение качества жизни больных, саркопения характеризуется генерализованной и прогрессирующей потерей мышечной силы, функции и массы [8]. В то время как первичная саркопения является обычным явлением при старении, вторичная саркопения может быть связана с хроническими заболеваниями, воспалением, физической неактивностью, недоеданием и раком. Эти факторы риска также распространены при ХМПЗ [9].

Цель работы — систематизировать современные данные о влиянии саркопении на прогноз пациентов с хроническими миелопролиферативными заболеваниями и разработать практические рекомендации по её ранней диагностике и коррекции для улучшения клинических исходов.

 

МЕТОДОЛОГИЯ ПОИСКА ИСТОЧНИКОВ

Отбор статей проводился в онлайн-базах данных Pubmed, Google Scholar и Научной электронной библиотеке (РУНЭБ, eLibrary.ru) в период с сентября 2024 по февраль 2025 года. Глубина поиска источников — с 1990 по 2025 г. Для поиска использовались следующие ключевые слова: «chronic myeloproliferative neoplasms», «sarcopenia», «muscle mass», «muscle strength», «хронические миелопролиферативные заболевания», «саркопения», «мышечная масса», «мышечная сила».

Критериями включения были полнотекстовые оригинальные статьи на английском и русском языках (метаанализы и систематические обзоры), оригинальные исследования. Критерии исключения: тезисы конференций, несистематические обзоры литературы, редакционные статьи, информационные бюллетени, книги и главы книг. При первичном отборе было получено 4257 статей. Удалено 850 дубликатов. После оценки названий и аннотаций исключены нерелевантные работы (n=2250), осталось 1157 статей. При оценке текстов статей в связи с отсутствием необходимых данных было удалено ещё 990 статей. Полные тексты 167 статей были тщательно проверены, из них коллективом авторов было отобрано 57 статей, которые были включены в данное исследование.

 

ОБСУЖДЕНИЕ

Эпидемиология и патофизиология саркопении

Саркопения является распространённым заболеванием во всём мире и особенно часто встречается среди пожилых людей [10, 11]. Согласно данным метаанализов, в общей популяции лиц пожилого возраста глобальная распространённость саркопении составляет 10–16%. Однако среди пациентов с коморбидной патологией показатели существенно выше: от 18–23% у больных сахарным диабетом 2 типа до 66% у пациентов с нерезектабельным раком пищевода [12].

Распространённость саркопении демонстрирует выраженные географические различия. Наибольшая и наименьшая распространённость наблюдалась в Океании и Европе при использовании критериев Европейской рабочей группы по саркопении у пожилых людей The European Working Group on Sarcopenia in Older People (EWGSOP) и The European Working Group on Sarcopenia in Older People 2 (EWGSOP2) соответственно. Распространённость варьировала от 8 до 36% у лиц <60 лет и от 10 до 27% у лиц ≥60 лет. Распространённость тяжёлой саркопении варьировала от 2 до 9%. Такие различия связаны как с использованием различных диагностических критериев, так и с этническими особенностями состава мышечной массы [13].

По мере старения наблюдается уменьшение количества сателлитных клеток [14–16], основная функция которых заключается в замене и восстановлении повреждённых мышечных волокон. В скелетных мышцах при саркопении функция сателлитных клеток может быть снижена из-за изменений системных факторов, которые регулируют их активность и дифференцировку, таких как факторы ниши мышечных стволовых клеток, трансформирующий фактор роста бета (TGF-β) и миогенин. Миогенин является фактором транскрипции, который индуцирует миогенез в различных типах клеток. TGF-β, миостатин и костные морфогенетические белки являются наиболее подробно охарактеризованными лигандами с точки зрения воздействия на скелетные мышцы. Другие факторы, которые способствуют потере мышечной массы, включают дисфункцию нервно-мышечного соединения, уменьшение количества двигательных единиц [17], воспаление [18], резистентность к инсулину [19], митохондриальные дисфункции [20, 21] и окислительный стресс [22].

 

Факторы развития саркопении у пациентов с хроническими миелопролиферативными заболеваниями

Саркопения — многофакторное расстройство, возникающее в результате изменений эндокринной функции, недостаточного потребления белка, активации воспалительной реакции, снижения физической активности и уменьшения количества альфа-моторных единиц в спинном мозге [23].

Факторы, приводящие к саркопении у онкологических больных, в первую очередь связаны с уменьшением потребления пищи, побочными эффектами лекарств, анорексией и снижением физической активности [23, 24]. Саркопения встречается у 15–50% пациентов, страдающих онкологическими заболеваниями [23].

Кроме того, противоопухолевая терапия серьёзно влияет на состав тела, вызывая истощение мышц, кахексию и потерю костной массы и жировой ткани [25].

Саркопения характеризуется высокой распространённостью (≥50%) среди пациентов с раком поджелудочной железы, лёгких и пищевода и ассоциируется с неблагоприятными исходами после хирургического лечения, лучевой и химиотерапии. Тем не менее отсутствуют убедительные доказательства того, что саркопения, предшествующая развитию опухолевого процесса, является независимым фактором риска возникновения данных видов рака, а причинно-следственная связь между ними остаётся недостаточно изученной [23].

Согласно исследованию M.Y. Sun и соавт. [23]., наличие саркопении не оказывает значимого влияния на риск развития рака предстательной железы [скорректированный IRR (Incidence Rate Ratio, коэффициент заболеваемости) 1,13; 95% доверительный интервал (ДИ) 0,75–1,09]. Однако у пациентов с саркопенией наблюдалось значимое повышение риска возникновения других злокачественных новообразований: рака лёгкого (IRR 2,66; 95% ДИ 1,15–2,90), гепатоцеллюлярной карциномы (IRR 1,84; 95% ДИ 1,30–2,36), колоректального рака (IRR 2,04; 95% ДИ 1,77–2,30), рака молочной железы (IRR 1,56; 95% ДИ 1,12–1,95), опухолей головы и шеи (IRR 2,15; 95% ДИ 1,44–2,53), рака поджелудочной железы (IRR 3,77; 95% ДИ 1,79–4,01), рака желудка (IRR 2,25; 95% ДИ 1,54–3,23), рака пищевода (IRR 3,38; 95% ДИ 1,87–4,11), рака яичников (IRR 1,43; 95% ДИ 1,10–2,29) и других онкологических заболеваний (IRR 1,86; 95% ДИ 1,30–2,03).

Полученные данные указывают на то, что саркопения может рассматриваться как значимый предиктор развития гепатоцеллюлярной карциномы, а также рака лёгкого, толстой кишки, молочной железы, головы и шеи, поджелудочной железы, желудка, пищевода и яичников. Кроме того, смертность среди пациентов с саркопенией превышает таковую в группе без саркопении независимо от последующего возникновения онкологического заболевания.

 

Механизмы развития саркопении у пациентов с хроническими миелопролиферативными заболеваниями

Механизмы развития саркопении у пациентов с ХМПЗ остаются предметом активного изучения. Как показывают современные исследования, ключевую роль в этом процессе играют факторы, связанные как с самим заболеванием, так и с проводимой терапией.

Существует несколько причин уменьшения мышечной массы у онкологических пациентов, включая повышенный расход энергии, анорексию, воспаление и нарушенный метаболизм. Опухолевая масса ответственна за выработку провоспалительных цитокинов, которые вызывают высвобождение множества ассоциированных с саркопенией миофибриллярных белков. Это приводит к усиленной потере мышечной массы. Из-за воспалительных процессов снижается аппетит, а липолитические медиаторы усиливают распад жировой ткани. В итоге комбинированное негативное воздействие самого заболевания в сочетании с лечением затрагивает ось «жировая ткань — мышцы — гипоталамус», усугубляя саркопению и недостаточность питания у онкологических пациентов [26].

Гематологическое лечение связано со снижением физической активности (из-за госпитализации, многочисленных приёмов врача и лечения) и изменениями в потреблении калорий и питательных веществ (например, из-за тошноты, отсутствия аппетита или диетических показаний, связанных с определённым лечением). Два условия — возраст и терапия — могут определять состояние пресаркопении, которое способно развиться до саркопении [27].

Также хроническое слабовыраженное воспаление, которое возникает при ХМПЗ, способствует потере мышечной массы, силы и функции, поэтому у пациентов с саркопенией часто повышается уровень цитокинов, таких как IL-8 и IL-2R [28, 29].

Мышечная атрофия развивается вследствие дисбаланса между синтезом и деградацией мышечных белков. Ключевую роль в этом играют опухолевые факторы. Протеолиз-индуцирующий фактор (PIF) подавляет синтез белка и активирует NF-κB-зависимый протеолиз. Миостатин и активин А ингибируют сигнальный путь Akt/mTOR и активируют транскрипционный фактор FoxO, что приводит к подавлению синтеза и усилению деградации мышечных белков [29].

Также в процессе участвуют воспалительные цитокины: фактор некроза опухоли α (TNF-α) усиливает протеолиз, ведёт к накоплению митохондриальных нарушений, которые способствуют дегенерации мышечных волокон, способствует активации апоптоза в мышечной ткани; IL-6 потенцирует кахексию [23, 30].

Кроме того, эндокринные нарушения, включая резистентность к инсулину и снижение уровня анаболических гормонов, вносят дополнительный вклад в развитие мышечной слабости и атрофии.

После 60 лет в организме снижается уровень целого ряда анаболических факторов, включая тестостерон, гормон роста, инсулиноподобный фактор роста 1 (ИФР-1) и др. Снижение уровней гормона роста, ИФР-1, тестостерона и эстрогена напрямую связано с возникновением и патогенезом саркопении [30].

 

Диагностика саркопении

Согласно современным диагностическим критериям, предложенным EWGSOP2 в 2018 году, для верификации диагноза «саркопения» используются следующие показатели: снижение мышечной силы, уменьшение объёма мышечной ткани и низкая физическая работоспособность. Выявление одного из указанных критериев позволяет заподозрить саркопению. А наличие всех трёх критериев у пациента свидетельствует о тяжёлом характере заболевания [7].

Согласно обновлённым рекомендациям EWGSOP2, основанным на современных клинических данных, для первичного выявления саркопении в практическом здравоохранении был предложен скрининговый опросник SARC-F (Strength, Assistance with walking, Rising from chair, Climbing stairs and Falls) [7, 31, 32]. Данный инструмент предназначен для самостоятельного заполнения пациентами с подозрением на саркопению и представляет собой краткий пятипунктовый опросник для субъективной оценки пациентом своих ограничений в мышечной силе, способности к ходьбе, подъёму со стула, подъёму по лестнице, частоте падений [7]. Валидность опросника подтверждена в трёх крупных исследованиях [33].

При выявлении признаков саркопении по опроснику SARC-F рекомендуется переходить к объективной оценке мышечной силы. Современные клинические рекомендации предлагают два ключевых способа оценки мышечной силы: измерение силы сжатия кисти с помощью динамометрии и функциональный тест «Встань со стула» [34]. Кистевая динамометрия — золотой стандарт оценки мышечной силы верхних конечностей. Референсные значения составляют ≥20 кг для женщин и ≥30 кг для мужчин. Поскольку сила различных мышечных групп коррелирует между собой, результаты этого теста позволяют косвенно судить о состоянии мускулатуры всего тела [13, 34, 35].

Тест «Встань со стула» — основной метод оценки силы нижних конечностей и общего функционального статуса. Диагностическим критерием считают время, затрачиваемое пациентом на выполнение пяти подъёмов со стула на ноги и обратно без помощи рук (5 раз). Показатель >15 секунд или необходимость использовать руки для подъёма расцениваются как признаки сниженной мышечной силы. Помимо оценки силы, этот тест демонстрирует способность пациента сохранять равновесие и координировать движения [7, 13, 34].

Для оценки мышечной ткани применяются высокотехнологические методы: биоимпедансометрия (BIA), компьютерная (КТ) и магнитно-резонансная томография (МРТ), двухволновая рентгеновская абсорбциометрия (DEXA) и другие [34–36]. Неинвазивным и наиболее комфортным методом для пациента является биоимпедансный анализ [37]. Он позволяет оценить композиционный состав тела путём измерения электрического сопротивления тканей [35, 36, 38]. С помощью этого метода вычисляется общая масса тела, включая её основные компоненты: жировую массу, тощую массу (внеклеточные структуры — соединительная ткань и жидкость, а также метаболически активные клетки мышц, органов и нервной системы) [38–40]. МРТ и КТ обеспечивают высокоточную оценку мышечной массы, однако их применение в диагностике саркопении ограничено из-за значительной стоимости оборудования, отсутствия мобильности, необходимости привлечения специалистов высокой квалификации [41]. Метод DEXA основан на различиях в поглощении тканями рентгеновских лучей с разной энергией. К его преимуществам относятся минимальная лучевая нагрузка, быстрота проведения, возможность чёткого разграничения жировой, мышечной и костной ткани. Но данный метод является довольно дорогостоящим и требует участия высококвалифицированного персонала [35].

Физическая работоспособность определяется как объективно измеряемая функция всего тела, связанная с локомоцией. Она представляет собой интегральный показатель, отражающий функциональное состояние всего организма, включая мышечную функцию, координацию движений, работу нервной системы (как центральной, так и периферической) [42]. Для оценки физической работоспособности используют следующие методы: скорость походки, короткий тест физической работоспособности (SPPB), тест «Встань и иди». Скорость походки считается быстрым, безопасным и высоконадёжным тестом на саркопению, и он широко применяется на практике [43]. EWGSOP2 рекомендует использовать единственную пороговую скорость ≤0,8 м/с в качестве индикатора тяжёлой саркопении [44, 45].

SPPB — это составной тест, включающий оценку скорости походки, тест на равновесие и тест на вставание со стула [37]. Максимальная оценка составляет 12 баллов, а оценка ≤8 баллов указывает на плохую физическую работоспособность [7, 41].

Согласно данным C. Beaudart и соавт., основным методом оценки физической работоспособности следует считать измерение скорости походки. SPPB также может быть полезен для выявления пациентов с низкой работоспособностью, но требует больше времени для проведения [41].

 

Профилактика последствий саркопении

Пациенты, которым был поставлен диагноз «саркопения», должны быть включены в программу упражнений с отягощениями. Существуют убедительные доказательства того, что такие упражнения способствуют увеличению как мышечной массы, так и силы [22, 46, 47]. Исследования позволяют уточнить параметры силовых тренировок для пациентов с саркопенией. Метаанализ R. Csapo и L.M. Alegre [46] продемонстрировал, что тренировки с более высокой нагрузкой обеспечивали несколько больший прирост силы (общий популяционный эффект: μ=0,430, p=0,060). Высокоинтенсивные тренировки также приводили к несколько большему увеличению мышечной массы, хотя степень гипертрофии в целом была незначительной (0,056< μ <0,136). При выполнении достаточного количества повторений тренировки с нагрузкой ниже традиционно рекомендуемой могут быть достаточными для достижения значительного увеличения мышечной силы у пожилых людей.

Возрастные изменения белкового обмена, катаболические процессы, связанные с сопутствующими заболеваниями, требуют увеличения потребления белка у лиц пожилого возраста [48]. Употребление пищи, богатой белком (от 1 до 1,5 г на килограмм массы тела в день), или применение белковых добавок получили условную рекомендацию на основе ограниченного количества данных и итогов предыдущих согласительных конференций [48–50]. Согласно рекомендациям PROT-AGE Study Group [48], базовый уровень потребления белка для лиц старше 65 лет составляет 1,0–1,2 г/кг/сут, при физических нагрузках (аэробных / силовых) — ≥1,2 г/кг/сут, при острых / хронических заболеваниях — 1,2–1,5 г/кг/сут, ограничение требуется только при тяжёлой хронической болезни почек (скорость клубочковой фильтрации <30 мл/мин/1,73 м²) без диализа.

Эпидемиологические данные свидетельствуют о высокой распространённости саркопенического ожирения среди пожилых пациентов с избыточной массой тела, что существенно увеличивает риск функциональных нарушений. По данным C.D. Liao и соавт. [50], сочетание силовых тренировок с приёмом протеиновых добавок обеспечивает значимо больший прирост мышечной массы (SMD=0,58; 95% ДИ 0,32–0,84) и силы нижних конечностей (SMD=0,69; 95% ДИ 0,39–0,98) по сравнению с изолированными физическими нагрузками. Особенно выраженный эффект наблюдался в группе пациентов с ожирением [индекс массы тела (ИМТ) ≥30 кг/м²], где стандартизированная разность средних для мышечной массы составила 0,53 (95% ДИ 0,19–0,87), а для силы нижних конечностей — 0,88 (95% ДИ 0,42–1,34). При этом положительная динамика отмечалась и у пациентов с ИМТ <30 кг/м².

Полученные результаты подтверждают целесообразность включения протеиновых добавок в комплексные программы профилактики и лечения саркопении у пожилых пациентов независимо от их нутритивного статуса [48–50].

Значительное внимание исследователей привлекал β-гидрокси-β-метилбутират (HMB), который показал свою эффективность в улучшении мышечной массы, а также в сохранении мышечной силы и функции у пожилых людей, страдающих от саркопении [51].

Добавки витамина D могут способствовать коррекции саркопении у пожилых пациентов с недостаточностью витамина D [52]. Исследования показывают, что люди с низким уровнем витамина D могут улучшить свою мышечную силу с помощью витаминных добавок. Метаанализ С. Beaudart и соавт. [53] выявил умеренное, но статистически значимое улучшение мышечной силы при приёме витамина D (SMD=0,17, p=0,02). Наибольший эффект наблюдался у лиц с исходным дефицитом витамина D (<30 нмоль/л), в возрастной группе ≥65 лет (SMD=0,25 против 0,03 у молодых пациентов). При этом значимого влияния на мышечную массу (p=0,52) и мощность (p=0,657) не зафиксировано.

В исследовании L. Polo-Ferrero и соавт. [54] оценивалась роль адекватного потребления микронутриентов в эффективности тренировок у пожилых женщин с риском развития саркопении. Результаты показали, что оба типа тренировок — высокоскоростные силовые и мультикомпонентные — приводили к сопоставимому улучшению показателей теста «Встань со стула» (p <0,001), однако эффективность тренировок существенно зависела от нутритивного статуса участниц. Наибольшее негативное влияние на результаты оказывал дефицит витаминов D (коэффициенты корреляции -0,55 в группе силовых тренировок и -0,69 в мультикомплексных) и B₁₂ (-0,52 и -0,50 соответственно). Дефицит витаминов D и B₁₂ негативно влияет на прирост мышечной силы независимо от типа тренировки. Эффективность тренировок в большей степени зависит от адекватного потребления микронутриентов, чем макронутриентов.

Аналогично, тестостерон может способствовать увеличению мышечной массы и силы у пожилых людей. Метаанализы подтвердили его безопасность, но отсутствие доказательств его эффективности в контексте саркопении не позволило включить его в текущие рекомендации [55–57].

 

Заключение

Патогенетическая связь между ХМПЗ и саркопенией обусловлена хроническим воспалением, катаболическими эффектами терапии и возрастными изменениями метаболизма. Это диктует необходимость ранней диагностики и своевременной коррекции саркопении для сохранения качества жизни пациентов.

Высокая распространённость саркопении среди пациентов с ХМПЗ (до 50% в отдельных группах) требует обязательного скрининга с использованием доступных инструментов (опросник SARC-F, тест «Встань со стула», биоимпедансометрия).

Комплексная коррекция саркопении должна включать силовые тренировки, демонстрирующие наибольшую эффективность в сочетании с нутритивной поддержкой, оптимизацию потребления белка (1,2–1,5 г/кг/сут) и микронутриентов (витамины D, B₁₂), особенно у пациентов с ожирением или с выявленным дефицитом данных витаминов, персонализированный подход к терапии с учётом коморбидности и мониторинг ответа на лечение.

Реализация предложенных стратегий может улучшить функциональный статус пациентов, снизить риск осложнений и повысить приверженность основной терапии.

Данный обзор представляет ценность для клиницистов, занимающихся ведением пациентов с ХМПЗ, особенно в гериатрической практике. Важную роль играет необходимость междисциплинарного подхода к диагностике и коррекции саркопении у этой категории больных, учитывая ее значимое влияние как на прогноз заболевания, так и на качество жизни пациентов.

 

Дополнительная информация

Вклад авторов: Бакиров Б.А. — разработка концепции статьи; Гарифуллина А.Г., Голдырев Е.О., Ласынова Г.Х. — получение и анализ фактических данных; Гарифуллина А.Г., Голдырев Е.О., Ласынова Г.Х., Бакиров Б.А., Кудлай Д.А. — написание и редактирование текста статьи; Бакиров Б.А., Кудлай Д.А. — проверка и утверждение текста статьи. Все авторы одобрили рукопись (версию для публикации), а также согласились нести ответственность за все аспекты работы, гарантируя надлежащее рассмотрение и решение вопросов, связанных с точностью и добросовестностью любой её части.

Источник финансирования. Работа выполнена без финансовой поддержки

Раскрытие интересов. Авторы заявляют об отсутствии отношений, деятельности и интересов (личных, профессиональных или финансовых), связанных с третьими лицами (коммерческими, некоммерческими, частными), интересы которых могут быть затронуты содержанием статьи, а также иных отношений, деятельности и интересов за последние три года, о которых необходимо сообщить.

Additional Information

Authors’ contribution: Bakirov B.A. — acquisition; Garifullina A.G., Golodyrev E.O., Lasyanova G.H. — analysis, interpretation of data for the work, Garifullina A.G., Golodyrev E.O., Lasyanova G.H., Bakirov B.A., Kudlay D.A. — drafting and revising the work, Bakirov B.A., Kudlay D.A. — final approval of the version to be published and agree to be accountable for all aspects of the work. All authors made significant contributions to the preparation of the work, read and approved the final version of the article before publication.

Funding source: The work was carried out without any financial support.

Disclosure of interests: The authors declare the absence of relationships, activities and interests (personal, professional or financial) related to third parties (commercial, non-profit, private), whose interests may be affected by the content of the article, as well as other relationships, activities and interests over the past three years, which must be reported.

About the authors

Adelina G. Garifullina

Bashkir State Medical University, Ufa, Russia

Author for correspondence.
Email: nakieva-1@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0003-4191-8638
SPIN-code: 7501-6951

research resident, oncologist resident

Russian Federation, Ufa, Russia

Bulat A. Bakirov

Bashkir State Medical University, Ufa, Russia

Email: bakirovb@gmail.com
ORCID iD: 0000-0002-3297-1608
SPIN-code: 9464-0504

MD, Dr. Sci. (Medicine), Associate Professor

Russian Federation, Ufa, Russia

Gulnaz Kh. Lasyanova

Sechenov First Moscow State Medical University, Moscow, Russia

Email: lasynova1987@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-5193-2164
SPIN-code: 5887-8878
Russian Federation, Moscow, Russia

Evgeny O. Goldyrev

Bashkir State Medical University, Ufa, Russia

Email: evgenyy86@gmail.com
ORCID iD: 0009-0003-5307-3123
SPIN-code: 5655-9766
Russian Federation, Ufa, Russia

Dmitry A. Kudlai

Bashkir State Medical University, Ufa, Russia; Sechenov First Moscow State Medical University, Moscow, Russia; National Research Center — Institute of Immunology FMBA of Russia, Moscow, Russia

Email: D624254@gmail.com
ORCID iD: 0000-0003-1878-4467
SPIN-code: 4129-7880

Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences, Professor, Department of Pharmacology, Institute of Pharmacy, Deputy Dean for Innovation and Translational Work of the Faculty of Fundamental Medicine, Professor of the Department of Pharmacognosy and Industrial Pharmacy of the Faculty of Fundamental Medicine, Leading Researcher of the Laboratory of Personalized Medicine and Molecular Immunology No. 71, Doctor of Medical Sciences, Professor

Russian Federation, Ufa, Russia; Moscow, Russia; Moscow, Russia

References

Supplementary files